Дождь

Ничто не течет вне времени.

Однажды дождь

Немощными каплями своими

В последний раз окатит

Мои сухие щеки

И умрет.

У него уже плохая память!

Он не помнит имени того

Кто сказал: "Каждой твари по паре."

Он все время брюзжит,

Жалуется на плохую погоду

И боли в суставах.

Третьего дня он потерялся

В старом городе!

Возле средневековых фасадов

И мутных каналов

Он просто встал

И беспомощно глядел по сторонам.

Дождь теперь очень стар,

Но самое ужасное не в этом.

Самое ужасное в том,

Что я чувствую себя

Самовлюбленным мерзавцем,

Когда размышляю о его смерти.

Мне не жаль его!

Нет! Не жаль!

Мне жаль себя без него!

Я еще один темный фонарь

На грязной забытой улице.

Что со мной будет без дождя?

Андроид Джонс

Художник Paulo Bragato

Андроид Джонс влюбился в балерину

И подарил ей полиэтилен.

Она сказала: "Глупости! Зачем?" -

И укатила с труппой в Аргентину.

Андроид Джонс вонзил тогда рапиру

В электромеханическую грудь

И хлынула из сердца его ртуть;

Финал, увы, негодный для Шекспира.

Испачкал наш андроид пол и скатерть,

И матерясь подшипники искал,

Которые куда-нибудь под шкаф,

Хоть тресни, обязательно укатят.

 

Черпнул под вечер масла из ведра,

Ножом консервным за ухом поскреб

Залез в чулан, как будто это гроб,

И отключил питание навсегда.

Полуночное бдение

Как слово мало подралось со словом рыло,

Как дрозд Олег дразнил кота Кирилла,

Как лопались проселочные вены,

Как удивлялся инок феноменам,

Возникшим возле монастырской бани,

Где дева сельская могучими руками

Сжимала непорочность патриарха.

Как рухнула безропотная арка!

И мы с тех пор под ней погребены,

Вас приглашаем в полночь на блины!

Гоните

Гоните, милые друзья,

Гоните в дождь, жару и вьюгу!

Гоните мощно, что есть духу!

Гоните так как гнать нельзя!

Гоните что-нибудь такое,

Что не уводят под узду!

Барон утопится в пруду,

Как только выйдет из запоя.

Рассерженная баронесса

Заглянет как бы невзначай

На кухню, где вечерний чай

Вкушает молодой повеса.

Пристрелит повар куропатку

Из семиствольного ружья,

И в середине октября

У баронессы будут схватки!

Гоните ереси вагоны!

Гоните лютый дикий бред!

Гоните даже если нет

Действительных причин для гона!

Четыре сладострастных шлюхи

Разденут принца догола,

И обнаружат в нем осла.

По замку расползутся слухи,

Что принц-де лакомый кусок!

И принц тот час впадет в уныние,

Уйдет отшельником в пустыню

На неопределенный срок.

Тогда на скомканной планиде

Взрастет чудесный эдельвейс,

И одухотворенный весь

Наш принц прошепчет на иврите:

"Ани аколь. Арим ве шемеш,

Яреах, маим, адома.

И тело больше не тюрьма,

И люди не чужое племя.

Весь мир единая струна.

Всего одно прикосновение

И зазвучит великий гений

Творца. Но знайте - лень страшна!

Гоните с яростью реки!

Без устали в долины счастье

Гоните вопреки ненастью

И даже смерти вопреки!"