Он жил как все...

Он жил как все, без своего лица,
С чужим каким-то мятым неприглядным;
Оно то чертыхалось без конца,
То плакало в подпитие изрядном.

Среди коллег он звал себя «безмен»
И вел дела всегда с огромным весом,
Домой ходил размеренно вдоль стен,
И ежедневно скреб жену и дочь стамеской.

Но вот однажды в среду перед сном
Он вдруг икнул и умер без возврата,
А воробей чирикнул за окном,
Головкой дернул и умчал куда-то.

Звездочет

Я звездочет разлюбивший звезды;
Недостижимое непостижимо.
Если свече не хватает воска,
Значит скоро тьма набежит.

Я обниму свою тьму за колени:
- Милая, глупенькая, плакучая,
Вот тебе чай с клубничным вареньем.
Не допущу к тебе звездный луч.

Пусть они ползают в яме с удавами
Между прожекторами и вышками,
Пусть называют нас темных кадаврами,
Смерти желают нам, да шиш им!

Я звездочет, живу в черной коже,
Наблюдаю за мусором во вселенной,
Но с некоторых пор мне стала дороже
Темнота и ее теплые стены.

Евдопримога Стыла

Встал спозаранку,
Подозвал негритянку,
Махнула метелкой,
Накрыла скатерку,
Пришел лето-мельник,
Принес понедельник
С чесноком и хлебом
И с чистым небом.
Разлили по рюмкам
Метели, да думки,
Да в таком порядочке потчевались:
Вторник со сметаной,
Среду с малиновым вареньем,
Четверг всухомятку,
Пятницу вприкуску,
Субботу в рукаве
И воскресенье на дрожжах.
А потом бах-бабах!!!
Наступил день всемирного тяготения,
Он же праздник можжевеловой кости
И бесстыжей рыжей гостьи.
Как ее зовут?
Правильно!
Евдопримога Стыла!
Открыла хрустальную могилу
И спать легла. 

Собака лает, снег летит

Собака лает, снег летит,

Или иначе, что возможно;

Снег лает, пристает к прохожим,

А псина утомилась, спит.

То день шепнет, то вскрикнет тьма.

Спроси, зачем? Нет объяснений!

Есть только пляшущие тени

Изнеможенного ума.

Война проиграна друзья,

Троянский конь издох от колик,

Он был дурак и алкоголик

И вечно жрал чего нельзя.

Теперь мы пыльные, как шкаф

Застряли в неком измерении,

Где основная точка зрения -

Раз конь издох, сойдет жираф.

Собака воет, снег летит

Или иначе, что возможно;

Я снегу настучу по роже,

А пса согрею, весь дрожит.

Футуристический роман

В моем футуристическом романе

Герой рассматривает подстаканник

Недалёкого будущего,

Героиня не успевает к ужину,

На лужайке перед коттеджем

Цветут гладиолусы,

Огромное поле могучих цветов

Чёрного как нефть цвета.

В моем футуристическом романе

Прошлое не даёт ответов,

Герои плюют на изувеченное прошлое,

Где черенком лопаты в рожу

Получить было легче,

Чем теперь съесть пирожное.

Героями движет вера в науку

И дубовая сентиментальная скука.

В моем футуристическом романе

Не присутствуют инопланетяне!

Ни в одной научной программе

Ничего не сказано об инопланетянах!

Современная наука -

Это практикум выведения земных гадов,

Пресмыкающимся перед бейджем «президент Задов»,

Обнюхивающих сапоги благолепнейшей субординации,

Да не поодиночке, а нациями!

В моем футуристическом романе

Не будет насилия.

Я заменю его на фабулу пострашнее -

На хроническое, выученное бессилие

Человека перед соблазном

Прожить жизнь понарошку,

Как бы для самого себя незаметно!

Оп, и ты уже в дамках!

Конец романа.

Записка Баубакара

У Баубакара в кармане лежит листок,

Записка длинной всего в несколько строк.

Шевелию Гупнордисту и Антуниану Самохе

В этот тяжелый час дела наши плохи,

Мы танцуем как дрессированные блохи

И выставляем напоказ профиль,

Хотя возможно это анфас

Зачеркнуто. Скорее всего это таз.

Мы стянуты семантическими скобами,

В частности методом преобразования

Выше написанного в ниже оплеванное,

Поэтому умоляю вас, пришлите ревизора,

И при чтении не хватайтесь за головы,

Так словно из тех кабинетов

Где вы листаете карты

Нашего клинического смеха,

Не виден этот чудовищный балаган.

Дорогие Шевелий и Антуниан,

Ждем вас, как ждали бы божий дар!

Подписано:

Баубакар

Месяц

Месяц клешней нелепой

В крышу херачит, стонет:

«Не отпускайте в небо.

Двину иначе кони!

В небе движняк корявый,

Не до чудес там, братцы,

В небе заради славы

Звезды под пресс ложатся!

В небе ломают кости

Молча, безлично, лихо,

Я вас прошу, укройте

Хоть на больничку психом!

Лягу безмолвной тварью,

Пуделем под батарею!

Сжальтесь же, умоляю!

Люди вы или звери!»

Математический этюд

К безвеременью приставлена стремянка,

На ней в нелепой позе пустота,

Размахивает постоянной Планка

И тем пугает дохлого кота.

Танцует меж искрящихся галактик

Потомственный якутский скорпион,

По должности он скромный математик

Преподает тангенциальный стон.

Навозный жук схватил созвездие Лиры

И катит по касательной прямой,

В столице запотели палантиры

Наказан дворник с молодой женой.

Ничто так не играет нынче роли

Как в трехлитровой банке ряд Фурье,

Поставленный весной на антресоли,

Чтобы зимой его под оливье!

С душою встретим праздник новогодний,

Соседу в резольвенту настучим,

Пусть явится к нам интеграл негодник

И с нами превратится в свист и дым!

Баубакар Макмудро на шабаше

Батист в бардовом интерьере,

Нагая в шелковых волнах,

Крестом прибит к парадной двери

Чрезмерно набожный монах,

Козел торгует диадему

Со лба владычицы Лилит,

И на предложенную цену,

Немедля покупает спирт,

Четыре йогина-вампира

Поют похабные псалмы,

Ересиарх читает клиру

Евангелие от чумы.

Хмельная нечисть дико стонет

В пылу норвежской плясовой,

Внезапно прыгает с балкона

И прочь уносится гурьбой!

Гуляниям ставит точку утро,

Усадьба отошла ко сну,

Один Баубакар Макмудро

Спешит на пруд ловить луну.

Загадки

***

Ходил квакал

Искал вакуум

Нашел лодку

Поплыл за водкой

Успел к закрытию

Пути в Индию

С тех пор умолк

Как амбарный замок

***

На Марсе в какой-нибудь бурой впадине

Лежит некогда у меня украденное,

Либо давно забытое в электричке

В районе станции Калищенская

Чувство надменной удовлетворенности

Состоянием своего пищевого тракта,

Силой поставтомобильного оргазма

И новенькой силиконовой супругой. 

***

Фантасмагор Нелипа

Фантасмагор Нелипа

Был добрым славным малым,

Писал стихи верлибром,

Закусывал их салом.

Частенько звал он в гости

Болотную кувшинку

И с виноградной гроздью

Выплясывал лезгинку.

По вторникам Нелипа

Ходил на пруд топиться,

Бросался с диким криком

В холодную водицу;

Кричал: «Ах ты, паскуда!

Меня не испугаешь!

Утопленником буду

До пятницы, а дальше

Вернусь домой, согреюсь

Пшеничным самогоном

И явится, надеюсь,

Сикстинская мадонна!

Мы телескоп достанем

И вопреки запретам,

Найдем на небе ставни

Грядущего рассвета.»

Баубакар Макмудро в гостях у Авдотия Пахлавона

Авдотий Пахлавон

Изрядно был простужен;

Все потому что он

Любил ходить по лужам.

Ноябрь сатанел,

Кидался на прохожих,

Пихал прохожих в бок,

Плевал прохожим в рожи.

Авдотий Пахлавон

Пил крепкий чай с малиной,

Сервантеса читал

И грелся у камина.

Ноябрь взял карт-бланш

И ввел войска в Европу,

Где мигом расстрелял

Десяток филантропов!

Авдотий Пахлавон

Тогда собрался в тундру,

Но тут к нему пришел

Баубакар Макмудро.

И старые друзья

Разлили по бокалам,

Забыли про ноябрь

И выпили немало!

Ноябрь вскоре пал,

Свирепствовал лишь месяц.

Мерзавца сам Ваал

В аду на крюк повесил.

К ***

Тихо тикали часики,

Плыли куда-то зонтики,

Люди играли в классики,

Прыгали меж горизонтами.

Шустрые как кузнечики,

Как саранча жадные,

Ужинали беззастенчиво

Крадеными урожаями.

Будь ты прекрасным лебедем,

Тонким изгибом шелковым,

Или проклятой ведьмою,

Или звериным логовом,

Только с поганым племенем,

Цокающим оглушительно,

Не проводи времени

Даже в контакте зрительном!

След мой размыло ливнями,

Твой же охвачен пламенем;

Встреча бесперспективная,

Мир окружил каменный.

Сгинь, чтоб тебя не было!

Я оглушен стонами

Капель, что падают с неба

Прямо ко мне в ладони.

Пыльные мысли

Елью стану или вишней

Нужным стану или лишним

Насыпью или оврагом

Деревом или корягой

Завопит внутри могильник

Или немотой заклинит

Или свяжет перекрутит

Словно одинокий прутик

Или радуга вонзится

В черно-белый телевизор

И появятся оттуда

Марсианские этюды

Или наконец рябина

Прорастет сквозь грудь и спину

Из несносного меня

В середине сентября

Так или иначе

А шкафчик

С пыльными мыслями

Никуда не выкинешь

Придется носить с собой!